Курская наступательная операция дает то, в чем Украина нуждалась – стратегическую перезагрузку, считает Коэн.
Все войны имеют простой стратегический сюжет. Как в случае со Второй мировой войной, так и в войне за Вьетнам были свои слоганы. Аудитории – как отечественной, так и зарубежной – рассказывали об основных принципах плана победы в войне, особенно в условиях ее затягивания.
И именно такого простого для восприятия плана Украине не хватало в течение последнего года. Спустя два с половиной года с начала полномасштабной войны Киев отчаянно нуждается в собственном слогане. Теперь у него есть шанс его получить, пишет в колонке для Foreign Policy директор Программы стратегии и доктрины проекта „Воздушные силы“ корпорации Rand Рафаэль С. Коэн.
„В течение первого года войны Украина была прямолинейным протагонистом. Президент Украины Владимир Зеленский был маловероятным героем, но как только Россия напала, он стал лидером войны. Его знаменитый ответ, когда Соединенные Штаты предложили эвакуировать его из Киева – „Мне нужны боеприпасы, а не такси“ – не мог бы быть лучше, даже если бы его написал голливудский сценарист. Но не менее важным, чем месседжи, было то, что Украина также имела четкую – и одновременно простую – теорию того, как она выиграет войну. Во-первых, она остановила российское наступление на Киев. Затем она разбила российские войска вокруг Харькова и вернула себе Херсон“, – говорится в материале.
По мере поступления в Украину оружия западного производства, ожидалось, что контрнаступление весной 2023 года как минимум оттеснит Россию ближе к ее границам, если не завершит войну полностью. Но этот последний шаг так и не состоялся, не в последнюю очередь потому, что месяцы колебаний Запада относительно предоставления критически важного вооружения, такого как танки и самолеты, дали России время, необходимое для завершения масштабных укреплений вдоль фронта.
„Когда контрнаступление 2023 года пошло на спад, Киев потерял больше, чем войска и технику. Он также потерял убедительный аргумент относительно того, как он намерен победить. Отсутствие убедительного нарратива было для Киева не только пиар-вызовом, оно также ставило под угрозу будущую западную военную помощь. Западные наблюдатели все чаще видели Украину втянутой в затяжную войну на истощение против большей и более мощной России – что также стало новой сюжетной линией Кремля после того, как первая сюжетная линия (быстрый распад Киева и установление российского сатрапа) была разоблачена как иллюзорная“, – продолжил Коэн.
После этого Запад считал, что это была война, которую Украина, скорее всего, не сможет выиграть. Этот нарратив, в свою очередь, подпитывал растущий скептицизм в Вашингтоне и других западных столицах относительно того, является ли военная помощь Украине все еще хорошей инвестицией.
Возможно, обвинение в том, что российско-украинская война зашла в тупик, никогда не было абсолютно точным. В то время как значительная часть внимания западных СМИ была сосредоточена на стагнации на фронте, Украина отметила ряд менее заметных, но, возможно, не менее важных достижений, включая вытеснение некогда хваленого Черноморского флота России из крымских портов и западной части Черного моря. Это значительный подвиг для страны, не имеющей военно-морского флота.
Кроме того, отсутствие украинского военного прогресса по крайней мере частично объясняется многомесячным приостановлением поставок американской и европейской помощи, а также строгими красными линиями, ограничивающими использование любого западного оружия для атак на аэродромы, базы и другие военные объекты на российской территории.
