По мнению эксперта-международника Павла Рудякова, закон « о реинтеграции » Донбасса не соответствует международному праву в части терминологии и доказательств агрессии России, и с этим могут возникнуть определенные проблемы на международном уровне.
Анна Лаба, РИА Новости Украина
После каникул Верховная Рада начнет работу с законодательного проекта по Донбассу. Законопроект « о реинтеграции » Донбасса стоит первым в повестке дня на 16 января. Проект закона « Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины на временно оккупированных территориях в Донецкой и Луганской областях » был принят в первом чтении вв середине осени 2017-ого, после этого был отправлен на доработку. Текст, опубликованный ко второму чтению, существенно отличается от текста, который был подготовлен на заседании профильного комитета по вопросам национальной безопасности и обороны от 17.11.2017 года.
В Главном юридическом управлении парламента рассмотрели проект закона, подготовленного ко второму чтению и сделали очень важное замечание.
» В части первой статьи 1 проекта предусмотрено, что « временно оккупированными территориями в день принятия этого Закона признаются части территории Украины, в пределах которых вооруженные формирования Российской Федерации и оккупационная администрация Российской Федерации установили и осуществляют общий эффективный контроль ». При этом, однако, не учтены терминологически порядок вступления в силу закона (статьи 53 и 94 Конституции Украины), а также не соблюдены требования по обеспечению юридической определенности закона, как того требует принцип верховенства права (статья 8 Конституции Украины). В частности, проект не содержит положений относительно круга субъектов, которые должны установить юридический факт установления и осуществления вооруженными формированиями Российской Федерации и оккупационной администрацией « контроля » над временно оккупированными территориями, и порядка и критериев определения того, является ли такой контроль « общим эффективным ». Поэтому проект должен содержать положения по определению того, что такое указанный « контроль », как он осуществляется, а также критерии его « эффективности » и другие », — говорится за заключении Главюруправления.
По мнению экксперта-международника, руководителя Информационно-аналитического центра « Перспектива » Павла Рудякова, принятие законопроекта в новой редакции с данными формулировками несет значительные угрозы и риски.
« Есть вещи, которые находятся разных плоскостях в нашем юридическом, правовом и особенно в политическом и в общественном сознании. Когда мы говорим об агрессии России, как о свершившемся факте, мы употребляем « агрессия » не теминологично. Есть международно-правовое определение агрессии, а то, что мы понимаем под агрессией, мы должны были бы все время брать в кавычки. Потому что в нашем употреблении, и в повседневном бытовом, и в общественно политическом, и в информационно-пропагандистском, мы это слово употребляем в совсем другом значении. Наше толкование « агрессии » отличается от международно-правового толкования, соответственно, если мы с этой своей формулировкой выходим на международный уровень, то нас не воспринимают те политические силы, политики, государства, которые исходят именно из международно-правовой квалификации этого понятия », — сказал РИА Новости Украина Павел Рудяков.
Как уточнил эксперт, Соединенные Штаты употребляют понятие « агрессия России », то также делая вид, что тут не нужно никаких правовых аргументов.
« Раз американцы сказали, то это агрессия. Но когда сами Соединенные Штаты почти 20 лет назад совершили агрессию против Югославии, когда они ее бомбардировали три месяца, это была акция, которая в полной мере попадала под международно-правовое определение агрессии. Они тогда назвали это « гуманитарной интервенцией », и таким образом терминологически увели и направили международное сознание в сторону. Точно так же и у нас это « присутствие российский войск » — оно для нашего внутреннего потребления (для закона, который будет сейчас рассматриваться во втором чтении), мы исходим из того, что мы определили ситуацию, так как мы ее определили, и для нас этого достаточно », — пояснил Рудяков.
Соответственно, по мнению эксперта, у власти возникает необходимость исключить любые дискуссии по этой теме.
« Поэтому и инициируются запреты — уголовная ответственность за непризнание агрессии, или за непризнание чего-то еще. Таким образом отсекаются инакомыслие и свободомыслие. Но если потом с этим законом выходить на международную арену и предлагать, чтобы исходя из этого закона строили какие-то свои, по крайней мере, умозаключения Германия и Франция, которые являются участниками Нормандского формата — проблематично. Потому что у нас собственное юридическое обоснование хромает. У нас это постоянная история с нашими законопроектами — мы все больше и больше за последнее время отрываемся от правовой базы. И этому есть объяснение, поскольку у нас очень много терминов, которые пошли во внутригосударственный и внутриполитический оборот, не привязаны к праву, их нужно привязывать, а привязывать проблематично, и, соответственно, возникает замкнутый круг. А с точки зрения международного права, это не право, не закон, а политическая публицистика — эссе, по поводу каких-то проблем », — подчеркнул Рудяков.
По мнению эксперта, для внутреннего пользования этого достаточно и на это уже не обращают внимания.
« Принятие этого закона, как и принятие закона « об особом статусе » Донбасса, нужно были американцам (Курту Волкнеру — основному переговорщику) для того, чтобы склонять Суркова к тому, что раз Киев сделал шаг в сторону законодательного обеспечения мирного урегулирования, теперь Москва должна делать какой-то шаг навстречу. С формальной точки зрения, не заглядывая в суть обоих законопроектов, только на основании названия, для американцев, это аргумент. И очевидно, при той диспозиции, которая существует в американо-российском диалоге, россияне приняли эту позицию американцев и будут что-то делать в ответ. Но для немцев и французов, мне кажется, это проблематично, там трудно будет. Особенно, когда их эксперты и специалисты почитают наполнение этого закона « Об особенностях государственной политики », то там наоборот возникнут сомнения, и, может быть, какие-то просьбы что-то уточнить, и отложить в реализации. Хотя мы, в принципе, и не закладываем реализацию этого законопроекта — у нас есть формальный показатель, когда к любому законопроекту дается финансирование. Так вот у нас и по первому законопроекту, так и ко второму, в пояснительных записках написано « дополнительного бюджетного финансирования не требуется » — это формальный показатель того, что законы никто не собирается выполнять », — подчеркнул Рудяков.
